Живые и мертвые

Есть на Первой линии Васильевского острова рюмочная. Знаковое место. Хожу туда не ради выпить, а чтобы познакомиться с интересными людьми. Питерцы разговорчивы, особенно после стапидесяти. С удовольствием рассказывают про свой бизнес. Именно там я познакомился с водителем частного (!) трамвая, бутлегером (водочным контрабандистом), репетитором китайского языка. Они не боялись рассказывать о себе и своём бизнесе, потому что знали – мы вряд ли когда-нибудь встретимся, да и имён их я не спрашивал. Вот одна из историй.

Рассказ похоронного агента

Прибыл я в ту квартиру по звонку. Сообщили, что у одного из василеостровских жителей преставилась старуха-мать и её следует предать земле согласно стандартному ритуалу. На месте я застал стол, уставленный водкой и простой пролетарской снедью, за которым в скорбной тишине сидело пять-шесть мужиков. В соседней комнате старой питерской двушки ещё не прибранная старушка лежала на двери, специально для этого снятой с петель.

Сын покойной отличался от гостей только степенью осизовенья носа.

Я сообщил ему, что похоронить его мать стоит десять тысяч целковых, и неплохо было бы прямо сейчас получить деньги, потому что, кроме здешнего, у меня сегодня ещё два ритуала.

Сын поднялся из-за стола, почесал свою сливу и, мешая ненормативную лексику с подобающим ситуации высоким стилем, сказал, что у него сегодня горе, он его очень тяжело переживает, но буквально через час найдёт в себе силы позвонить в агентство и сообщить о готовности приступить к похоронам. Я оставил номер своего мобильного и ушел.

Печальные хлопоты, составляющие суть моей профессии, позволили вспомнить о «василеостровской» старушке только к вечеру. Не позвонили, подумал я. Как пить дать, другое агентство заказ перехватило! Конкуренция в нашем деле жуткая, и потому не удивился.

Минуло две недели...

Я возвращался с работы домой, когда встретил нашего участкового. Участковый в моей профессии – ценнейший источник коммерческой информации. Кто где помер или намерен это сделать – за это я всегда благодарил капитана от всей души. Вот и на этот раз взял его под руку и увлёк в ближайшую «наливайку» – расспросить о житье-бытье, ну и, конечно, о нежитие-небытие. И участковый поведал мне историю, в которой я с ужасом узнал обстоятельства своего двухнедельной давности визита.

Оказывается, никто тогда никуда не звонил и, более того, звонить не собирался. Горе сына и его «близких» было столь безмерно, что они продолжали пить ещё день-другой-третий, а старушкины гробовые все не кончались и не кончались. По опыту знаю: старшее поколение очень серьёзно относится к афоризму «все там будем» и к роковому часу скапливает суммы, достаточные для похорон целого подъезда. Родственники, как правило, теряются, обнаружив в туго перевязанном платочке небольшой филиал Сбербанка. Поэтому нет ничего удивительного в том, что у сына со товарищи посрывало башни.

Словом, о своем сыновнем долге чадо вспомнило лишь тогда, когда с бабушкой стали происходить вполне определённые физиологические процессы. Да и назойливость соседей превысила все этические нормы. И тогда мужики подняли дверь, на коей вот уже которые сутки лежала покойница, и вынесли её на балкон. Благо на улице стояла несвойственная нашим краям морозная зима. Потом открыли форточки, проветрили квартиру и вернулись к панихиде.

Всё в этом мире имеет свой конец. К исходу второй недели деньги таки закончились, и гости стали собираться по домам.
«Погодите, а мама?» - спросил хозяин квартиры, имея в виду, что поминки завершены и теперь-то уж пришло время похорон.  На что сотрапезники, из тех, кто еще мог говорить, резонно возразили, что это его, мол, сына проблемы, и никто не заставлял брать пять ящиков водки, когда можно было обойтись тремя. «О, как зло я обманут!» - воскликнул сирота, схватил нож и перепырял им половину присутствующих. Вторая, как вы понимаете, спаслась бегством.

Из горячечного бормотания сына прибывшие полицейские поняли: к трём свежим трупам на балконе имеется ещё один, двухнедельной давности.

Простите мне мой чёрный юмор, господа, ибо особенности профессии накладывают свой отпечаток на личность. Но даже я, застарелый циник, усомнился: кто в той квартире был живой, а кто мертвый...