Путь Ильдара Хайрудинова от формул к людям

Доктор химических наук, профессор, академик РАЕН Ильдар Рашидович Хайрудинов посвятил свою жизнь нефтехимии и нефте-переработке. В настоящее время он является главным научным сотрудником Института Нефтехимпереработки.

Его исследования внедрялись на заводах по всей стране, помогали создавать эффективные и экологичные технологии для производства: битумов в дорожном строительстве, нефтяных пеков при производстве алюминия, а также процессы переработки тяжелой части нефти с получением кокса на установках замедленного коксования. Под его руководством была создана современная технология процесса пропан-бутановой деасфальтизации гудрона, которая успешно внедрена на двух заводах Башкортостана. Отдельно на перспективу под его руководством созданы процессы эффективной переработки сверхвязких нефтей с получением синтетической нефти, вовлекаемой вместе с обычными нефтями в нефтепереработку, как дополнительный ресурс нефтяного строя. В этом интервью он вспоминает ключевые этапы своего научного пути, людей, которые повлияли на его судьбу, и рассказывает подробности научной деятельности за пятьдесят два года работы в институте.

Откуда вы родом?

Я родился в 1946 году на севере Татарии. Вырос в Лениногорском районе. В 1964 году закончил среднюю школу №2 в городе Лениногорске с серебряной медалью.

Когда вы поняли, что хотите заниматься химией?

Мне нравились и математика, и физика, и химия. Но в 60-е годы шел призыв к «химизации» — я решил, что это наше будущее, и в 1964 году поступил в московский институт нефтехимической и газовой промышленности имени И. М. Губкина на специальность «нефтехимический синтез».

Как прошла ваша учеба?
В 1969 я закончил данный институт с отличием, средний балл был 4,85. Меня рекомендовали в аспирантуру, и мне посчастливилось работать над кандидатской диссертацией в Институте органической химии Академии наук СССР им. Зелинского. Там я начал работать с радиоактивными препаратами, меченными — углеродом-14, серой-35, тритием. За три года успешно подготовил и защитил кандидатскую диссертацию, посвященную изучению нефтехимических процессов, для которых были раскрыты механизмы и кинетические особенности их протекания.

Кто повлиял на ваш дальнейший путь?
Знаменитый ученый Рахманкулов Дилюс Лутфуллич Он предложил мне совместно поработать над раскрытием кинетики и механизма по раскрытию механизма реакции Принса. Результаты данной работы были доложены на международной конференции в городе Риге в 1972 году. После этого последовало приглашение от Дилюса Лутфулловича распределиться в Уфу.

Вам хотелось уехать из Москвы?
Да. В Москве я не видел перспектив. В Казань я тоже не собирался ехать. Поэтому я согласился с предложением Рахманкулова Дилюса. После посещения ряда научных организаций в Уфе я остановил свой выбор на БАШ НИИ НП (ред. Институт Нефтехимпереработки).

Как вас приняли в Уфе?
На первой нашей встрече директор Института Эйгенсон  Александр Сергеевич спросил, чем я занимаюсь. Я сказал, что владею опытом работы с радиоактивными соединениями, содержащими углерод-14 и серу-35. Надеюсь с использованием моего опыта разобраться в технологиях нефтепереработки по профилю института. Он задал уточняющий вопрос, как я это сделаю, а я ответил: «Поэтапно: сначала синтезирую меченные модельные препараты, содержащие отдельно углерод – 14 и отдельно серу – 35. Эти препараты введу в индикаторных количествах в гудрон и на микро-установках, получу, проанализирую  продукты превращения гудрона, и тогда в итоге обнаружатся особенности химизма изучаемого процесса (судьба превращения высокомолекулярных углеводородов и сернистых соединений нефти). Ему понравился мой ответ, он вообще был человек, который любит новые современные методики исследования и неординарные подходы. И вот так за пару часов меня приняли на работу.

Как развивалась ваша работа дальше? Что вами двигало?

Я начал интенсивно трудиться над созданием аналитической и экспериментальной базы для последующих исследований процессов окисления, крекинга и коксования остатков нефти. Уже через три года у меня появился большой коллектив, и мы провели первые исследования. На рассмотрение результатов приехали на ученый совет специалисты из нефтяного института и башкирского филиала Академии Наук с целью оценки достигнутого научного результата. Сказали, что это своеобразный метод моделирования процесса с помощью радиоактивных индикаторов безусловно приближает к понятию истины природы протекающих реакций. И даже проводить критическую оценку предыдущих исследований данных процессов.

Какие направления вы исследовали?
Я исследовал процессы окисления, коксования, крекинга, деасфальтизации нефтяных остатков. Позже мои разработанные технологии в виде исходных данных для проектирования или базовых проектов упомянутых процессов, которые успешно реализованы в промышленных масштабах путем внедрения на ряде НПЗ страны. Ниже перечислены технологические новинки, реализованные нашим коллективом:

• производство неокисленного битума на нижнекамском НПЗ;
• процесс висбрекинга гудрона в НПЗ фирмы АО Танеко;
• процесс коксования на АО Танеко;
• технология сверхкритической пропан-бутановой деасфальтизации в Уфе на заводе «УфаНефтехим»;
• производство экологически чистого нефтяного пека, который поставлялся на Братский алюминиевый завод с Новоуфимского НПЗ.
• производство компоундированного дорожного битума путем смешения пропан-бутанового асфальта с экстрактом на АО УфаНефтехим.

Вы действительно создали экологически-чистые и эффективные продукты переработки тяжелых фракций нефти?
В качестве примера расскажу подробнее судьбу применения нефтяного пека в производстве алюминия. На Братском алюминиевом заводе создалась катастрофическая ситуация. Из-за превышения содержания канцерогенных соединений в воздушных выбросах заводу предписали закрыть тридцать процентов производства. Мы предложили заменить их канцерогенный каменноугольный пек на нефтяной, что способствовало резкому снижению содержания бензпиренов в воздушных выбросах. За полгода мы подготовили и организовали производство такого нефтяного пека на новоуфимском заводе. После испытаний пека директор алюминиевого завода сказал мне: «Вы единственный, кто не обманул меня». За период 1991–1998 по нашей технологии такой пек поставлялся в количестве 80 тысяч тонн в год. Это позволило спасти производство алюминия, сохранить рабочие места данного коллектива.

Сколько у вас научных трудов?
Более 1100 материалов: 210 патентов и авторских свидетельств, 610 печатных статей,  книг, тематических обзоров, учебных пособий и около 300 научно-технических отчетов, технологических регламентов, базовых проектов различных технологий.

Расскажите еще о случаях, когда ваши разработки помогали сделать производство или продукты более экологичными и долговечными?

Вот что важно понимать: обычные асфальто-бетонные покрытия из окисленного дорожного битума держатся максимум три года. Поэтому, учитывая международный опыт мы добиваемся производства неокисленных битумов по двум технологиям. Вакуумную перегонку высокосернистых мазутов или пропан-бутановая деасфальтизация гудронов из любой нефти. В итоге на базе полученных неокисленных битумов удается производить асфальто-бетонные покрытия, выдерживающие до пятнадцати лет безремонтной эксплуатации. Эти технологии нами были реализованы на дорогах Башкиртостана, Татарстана и получили сопротивление со стороны дорожно-ремонтных служб по банальной причине. Сокращение финансирования этих служб из-за долговечности асфальтовых дорог.

Какие сейчас у института самые перспективные направления? Как вы видите будущее развитие?

Выше перечисленные технологические заделы есть возможность расширять на различных видах нефтяного сырья не только в масштабах России, но и в странах СНГ. У нас разработаны порядка десятка технологических предложений для реализации в Казахстане, Узбекистане и даже в Белоруссии. Нам нужна свобода и помощь в заключении договоров с потенциальными заказчиками, что позволит продолжать работу с использованием богатого накопленного багажа. Если дадут работать – мы все сможем. Все сделаем.

Кто был вашим авторитетом, и по каким принципам вы живете?
Мой первый руководитель — академик Ваче Иванович Исагулянц. Он вырос в купеческой семье в городе Баку и своей любознательностью, трудолюбием сам себя сделал. Его жизненный путь вдохновлял меня. А принципы, которые он исповедовал, складывались в одну фразу: «Если только для себя, а зачем я?» Считаю, что истина, которая появляется в мучительных экспериментах, превыше всего. Истину нельзя переплюнуть и оболгать. Никаких конъюнктурных подходов, никаких ловких схем. Только истина, и наука только во благо.

История Ильдара Рашидовича — это пример того, как упорство, честность и верность науке могут изменять производство. Его разработки доказали: химия может быть не только про формулы, но и про людей, их здоровье и будущее.

Беседовала Юлиана Гиндуллина